Азимов принес в фантастику логику, Брэдбери - эмоции, Бестер - индивидуальность, Дилэни - стиль. Ким Стэнли Робинсон взял по увесистому куску всех этих ингредиентов, подсыпал своих секретных специй и приготовил "Красный Марс". Книгу об освоении Марса. Да-да, еще одну книгу о Марсе. Впрочем, в будущем, возможно, это будет Книга о Марсе, а все остальные - еще одни книги о Марсе.
"И вот мы прилетели. Однако они не рассчитали, что к моменту высадки на Марс мы были настолько изменены перелетом, что все, вдолбленное нам на Земле, уже не имело никакого значения. Перелет не был похож на спуск на дно океана или на освоение Дикого Запада - это было совершенно новое ощущение, и чем дальше Арес отлетал от Земли, тем отстраненней мы чувствовали себя от земных проблем, до тех пор, пока Земля не превратилась в голубую звездочку среди многих других, и ее голоса, приходящие с такой задержкой, звучали как будто из прошлого столетия. Мы были сами по себе; и поэтому мы стали фундаментально новыми существами".
В середине этого века человечество начало осваивать Марс. После первой удачной попытки высадить человека на поверхность планеты две самые мощные космические державы (Америка и Россия) объединили свои усилия и послали на Марс первую сотню постоянных поселенцев. Вся сотня - известные ученые, которые должны начать исследовать планету, построить первые здания, собрать и пустить в ход доставленное заранее оборудование. Когда и этот эксперимент проходит вполне успешно, на Марс начинают прибывать тысячи людей, по самым разным причинам. В основном - для добычи многочисленных полезных ископаемых, которые так нужны (или будут нужны) истощенной промышленностью Земле. Кроме того, Марс расценивается на перенаселенной Земле как "новый свет". Своего рода освоение Америки, куда рвутся все недовольные тем, как дела обстоят на Земле. Ученые (а тем более первая их сотня) составляют ничтожный процент от всех прибывших на Марс. Однако именно от них зависит, каким будет Марс в будущем. Нужно ли пытаться терраформировать Марс, или нужно оставить его таким как есть - прекрасным и необычным, хранящим историю миллиардов лет формирования солнечной системы? Стоит ли продолжать искать местные живые организмы, или можно выпустить наши собственные? Должен ли Марс стать сырьевой колонией Земли, или у него должна быть своя экономика, свое правительство и свое государство? Ответов на эти вопросы столько же, сколько людей. И каждый считает, что его ответ - единственно верный.
"Я считаю, что мы должны составить новый план", - сказал Аркадий. "Я считаю, что мы должны составить его прямо сейчас. Все должно быть продумано заново, с учетом нашего мнения. Это должно касаться всего, даже временных укрытий, которые будут построены в первую очередь".
"Зачем" - спросила Майя, раздосадованная его показушностью. "Их дизайн достаточно хорош". Ее очень раздражало то, что Аркадий часто высовывается со своими идеями, а остальные смотрят на нее так, как будто его усмирение является ее прямой обязанностью.
"Здания отвечают устройству общества", - сказал Аркадий.
"Здания - это набор комнат", - отметил Сакс Рассел.
"Но расположение комнат подразумевает определенный социальный порядок". Аркадий обвел комнату взглядом, вовлекая в дискуссию всех присутствующих. "Расположение комнат говорит о представлениях дизайнера о том, что, по его мнению, должно в этих комнатах происходить. Здания отражают ценности, имеют своего рода грамматику, в которой комнаты - это предложения. Я не хочу, чтобы люди в Вашингтоне или в Москве говорили мне, как я должен жить. С меня хватит".
"Что именно тебе не нравится в устройстве временных укрытий?" - спросил Джон Бун, глядя с интересом.
"Они прямоугольные", - ответил Аркадий. Раздался смех, но он не отреагировал: "Прямоугольные, традиционной формы! Рабочие места отделены от жилых комнат, как если бы работа не была частью нашей жизни. И жилые помещения разделены на личные комнаты, согласно иерархии - чем выше начальство, тем больше комната".
"Возможно это для того, чтобы облегчить им работу", - вставил Сакс.
"Нет. Можно обойтись и без этого. Дело в престиже. Очень шаблонный вариант американского мышления, если позволите так выразиться".
Раздался всеобщий стон, и Филлис сказала: "Тебе обязательно надо было залезть в политику, Аркадий?"
При одном лишь упоминании этого слова толпа слушателей распалась. Мэри Данкел и кое-кто еще направились в дальний конец комнаты.
Пожалуй, самым главным достоинством книги являются прекрасно выписанные персонажи. Тут проявляется истинный талант Робинсона. Герои (и их имена) запоминаются мгновенно, характеры выстраиваются на лету и их образы создаются легко и непринужденно, без долгих и утомительных описаний. Там, где многие писатели старательно выписывают личные характеристики персонажей, их взаимоотношения, их чувства по отношению друг к другу, Робинсон обходится минимумом, используя мимолетные фразы, интонации и (возможно) просто магию. Именно магию, так как я совершенно не понимаю, как он этого достигает, - с первых же страниц книги я чувствовал то, что чувствуют Фрэнк, Джон, Майя и прочие.
И здесь стоит отметить второе проявление таланта Робинсона. Книга состоит из восьми глав, написанных от лица шести разных людей. Каждый - со своим взглядом на вещи, который отличается от всех остальных. Автор позволяет нам взглянуть на одну и ту же ситуацию, на одних и тех же людей с разных точек зрения. При этом оказывается, что многое из того, что описывалось в предыдущих главах, теперь звучит совершенно иначе. Люди имеют склонность видеть в событиях то, что они хотят в них видеть, и это наглядно демонстрируется в "Красном Марсе". И то, как именно интерпретирует события тот или иной персонаж, позволяет автору еще подробнее раскрыть его личность. Когда понимаешь, что в течение всей предыдущей главы ты был Фрэнком Чалмерсом, видел вещи с его позиции, которая (как оказывается) вовсе даже не совпадает с твоей, то просто мороз идет по коже.
"Все завязано на политике, - сказал Аркадий им в спину. - И тем более наша экспедиция. Мы начинаем новое общество, как это может быть не связано с политикой?"
"Мы создаем научную станцию, - сказал Сакс. - Это никак не связано с политикой".
"Это определенно не было связано с политикой, когда я был в прошлой экспедиции". - сказал Джон, вдумчиво глядя на Аркадия.
"Было, - ответил Аркадий, - но тогда все было проще. Вся экспедиция состояла из американцев, и это была временная экспедиция. Сейчас летит интернациональная команда, основывать постоянное поселение. Все совсем иначе".
Постепенно люди подвигались поближе, стараясь не пропустить ничего из того, что было сказано. Рия Хименес сказала: "Я не интересуюсь политикой". И Мэри Данкел поддержала ее из другого конца комнаты: "Это именно то, от чего я надеялась избавиться, полетев на Марс!"
Несколько русских ответили в один голос: "Это само по себе является политической позицией!" Алекс выкрикнул: "Вы, американцы, хотели бы положить конец всякой политике и истории, чтобы вы могли продолжать доминировать над всем остальным миром!"
Однако не стоит думать, что вся книга состоит из пространных размышлений на ту или иную тему. Рассуждений там много, однако они идут параллельно круто завернутому сюжету. Книга начинается с убийства, продолжается любовным треугольником и сложными политическими интригами, а заканчивается и вовсе борьбой за выживание в экстремальных условиях.
Наука играет важную роль в книге. Во-первых, все главные герои, кем бы они ни стали на Марсе, в первую очередь - ученые. Во-вторых, Робинсон досконально изучил все современные подходы к освоению Марса и довольно подробно описал их в книге, с изрядным количеством технических деталей, которые лично мне читать было интересно, однако для человека с исключительно гуманитарным образованием (или полным его отсутствием), такое чтиво может местами оказаться изнуряющим. Впрочем, эта проблема может быть легко решена пропуском пары абзацев.
В целом, я нисколько не был удивлен тем, что книга получила Небьюла в 1993 году и была продолжена в еще двух книгах ("Голубой Марс" и "Зеленый Марс"), которые оказались на верху моего списка для следующего похода в книжный магазин. Совсем недавно вышел сборник рассказов "Марсиане", и, насколько я могу судить, он развивает эту же тему.